Владимир Глинский, Сергей Паламодов. Подвижник трезвости (И.А. Чуриков)

Начало прошлого века в России отмечено ярчайшими событиями и явлениями во всех областях жизни. Революции в политике, декаданс в культуре, искания в духовной жизни – эти страницы истории государства и общества связаны с громкими именами, многие из которых у нас на слуху, даже если подробно с деяниями носивших их мы не знакомы.

Гораздо менее известны труды стойких подвижников Православия, которые вели свою работу по оздоровлению общества на путях Христа. Только-только возвращаются к широким массам имена святого праведного Иоанна Кронштадтского, отца Александра Рождественского, которые стремились к лучшему устройству жизни, однако не через революционные потрясения, а на основе благих перемен в каждом человеке.

В этом ряду нельзя не упомянуть простого крестьянина Ивана Чурикова (1861–1933?), чья фигура и деятельность привлекали страстное внимание общественности сто лет тому назад.


Призвание


Иван Алексеевич Чуриков родился 15 января 1861 года в Самарской губернии в семье крестьянина. С детских лет его глубоко православные родители привили сыну веру в Бога. Жизнь его была полна трудов, тягот, скорбей и испытаний, но сам Чуриков извлекал из невзгод глубокий смысл: «Вот теперь и понятно всем, для чего Господь делает тернистый путь и приводит все это испытывать, для того, чтобы я понимал всякое человеческое горе. А кто не испытывал горя, тот и не верит, как скорбящим трудно, и о них не пожалеет… Вот того я боюсь, кто бы через меня не пошел бы страдать, а если я сам страдаю, оттого я Бога узнаю и от этого умудряюсь любить других скорбящих» [1].

Испытаний и страданий выпало ему немало. «Всем известно – болезнь моей жены заставила меня принять религиозную жизнь», – признавал он впоследствии [2] и в то же время раскрывал другой глубинный источник собственного призвания: «Я не верил Богу, что Он может обратить печаль мою в радость. И так стоял я на торжище, слышал голос, говоривший мне: “Что ты стоишь праздно?” Тогда я отвечал по Евангелию: ”Потому и стою, что меня никто не нанял”. Тот же голос говорит мне: ”Иди в виноградник мой и копай, что следовать будет – получишь”. Вот этому слову я поверил и согласился без ряды копать… Вначале я, по невежеству своему, сказал: ”Нет, Отче, я не хочу”, а потом одумался, раскаялся и пошел» [3].

С той поры жизнь его изменилась и стала служением. Рожденный в год отмены крепостного права, он всего себя посвящает освобождению человека от еще более злого рабства – рабства греху. Отвечая на призыв Христа, он продает свое состояние, вырученное раздает нищим, заковывает себя в железные вериги «для обуздания своего тела» [4] и, с Евангелием в кармане, повинуясь Божьему призыву, приходит в 1894 году в Санкт-Петербург.

«Во мне, помимо моего желания, появлялась какая-то особенная ревность и посылала меня в слезах спасать погибший народ» [5].

Рабочие окраины столицы в то время были полны этим погибающим народом. Первым пристанищем проповедника и местом проповеди стали ночлежные дома на Лиговке, а первыми слушателями – пьяницы, безработные, бездомные, воры, проститутки, разбойники, нищие, сироты, калеки, опустившиеся на дно, потерявшие веру, не видевшие в жизни ничего, кроме страданий и зла. Положение этих «бывших людей» было безнадежным. Но «нет причины отчаиваться тому, кто верует и следует книгам пророков, Христа, Апостолов и Святых Отцов» [6] – с таким убеждением И.А. Чуриков начал свои беседы с разуверившимися людьми, сохранившими от своего православного вероисповедания только одно название.

Вот как описал его современник и очевидец, известный знаток расколов и сектантства А.С. Пругавин: «…низкий человек с нежным голосом, тихими жестами, длинными волосами говорит о Христовой науке жизни, о горшке с кашей, о больной лошади, о рваной шубе. И простые грубые примеры становятся символами жизни, символами падения и страдания человека, символами спасения и радости» [7].

Он вразумляет словами Евангелия, призывает к покаянию, к очищению жизни, и «народ его слушает… и всегда слушается, потому что он про его болезнь говорит на понятном для него языке» [8]. Люди приходили к нему «с душами, полными сомнения, отчаяния, горя. И Братец их всех обласкал, утешил, согрел их… Пьяные, несчастные, озверелые, одичавшие от голода физического и духовного – пришли к нему. Братец перехватывает их с распутья, как детей заблудших, и любовно вводит их в дом Божий» [9]. «Под его влиянием вчерашний горький пьяница и лентяй сегодня вдруг перерождает и становится трезвым, усердным работником. И таких случаев не десятки, не сотни, целые тысячи. И они налицо, у всех на глазах, всем известны» [10].

При этом Чуриков отнюдь не льстил несчастным, не пытался возложить вину на «среду», которая «заела», но ставил каждого человека лицом к лицу с его собственным грехом, с собственной ответственностью.

«Мы называемся христианами, да еще православными, а на самом деле мы лжехристиане. Господь сказал: ”Созижду Церковь Мою, и врата адовы не одолеют ее”. А мы видим теперь, что одолели нас врата разврата, пьянства, увеселительных домов, ресторанов и трактиров. Это все врата ада. В настоящее время в церквах мало людей, а трактирные врата переполнены православным народом» [11]. «Мы последнее платье отдаем на пьянство и разврат и даже еще превозмогаем в этом Ирода, а называемся православными. Но где же твоя правая слава?» [12]. «Мы называемся ”правыми” и ”славными”, но у нас нет ни правды, ни славы Божией, потому что мы лжецы и о нас слава плохая» [13]. «Утром бываем православные христиане, а вечером того же дня на улицах валяемся пьяными, уподобляясь язычникам. После этого где же наши молитвы?» [14].

И такая прямота не мешала милосердию, ибо имела глубокое обоснование: «Мы должны говорить то, что Бог говорил через пророков, Апостолов и Отцов Церкви. Если же мы будем говорить свои вымыслы, они произведут смуту» [15].

Если же и было в проповедях И.А. Чурикова что-то «свое» (в чем его обвиняли позднее), так это то, что, по свидетельству упомянутого современника, «речи ”братца” всегда просты, задушевны, образны, пересыпаемые народными поговорками и пословицами, неизменно вращаются в сфере интересов особенно близких, особенно дорогих, кровных и понятных рабочему, трудовому люду. Ничего казенного, сухого, схоластического вы, конечно, никогда не услышите в проповедях ”братца”. Каждую свою мысль он обычно подкрепляет ссылками на Евангелие и в то же время иллюстрирует ее примерами из повсе-дневной, будничной жизни простых, серых людей. Ведь он так прекрасно, до тонкости, до мельчайших подробностей и деталей знает и эту жизнь, и этих людей. Недаром он плоть от плоти их. Поэтому речи его так внимательно и так жадно воспринимаются толпой, наполняющей его аудиторию» [16].

И народные массы не замедлили откликнуться такой его строгой, но милостивой проповеди: «Вот ныне Господь сподобил меня приобретать братьев по тысяче человек в неделю», – еще в 1900 году писал И.А. Чуриков [17].

Но не только проповедью, исполненной любви и сострадания, привлекал он народ, а и исцелением от болезней и, главным образом, отрезвлением пьяниц, которые Господь совершал по его молитвам.

Простые уветливые слова Братца подкреплялись зримыми делами: «И деяние мое известно: в праздничные дни занимался чтением Святого Писания – религиозно и нравственно, отчего предалось гласности народной, полезно для Св. Церкви. А посему приходили ко мне ближние и знакомые, вначале два или три человека, порочные люди и пьяницы, – просили совета, и которых я увещевал и уговаривал покаяться по Писанию, как говорится: если согрешит брат твой, то пойди и уговори его, и если он послушает тебя, то приобрел ты брата твоего (Мф. 18. 15). Вот таковым советом я, Чуриков, убеждал пьяниц порочных каяться и представлял оных в Спасо-Колтовскую церковь в распоряжение о. Василия для принятия Св. Тайн во оставление дурных привычек» [18].

Такими словами и делами «движение, вызванное Чуриковым, широко захватило низы петербургского населения и увлекло за собой многие и многие тысячи из среды рабочего люда, а также из среды так называемых ”бывших людей”.

Но движение это не ограничивается одним Петербургом, а постепенно переходит в другие крупные городские центры, проникает в провинцию, село и деревню» [19].

Своей деятельностью Иван Алексеевич стяжал такую народную любовь, что даже первоначальное обращение к нему «брат» очень скоро сменилось ласковым «Братец» и стало вторым его именем. В этом ласковом обращении выразилась любовь православного народа, подобно тому как священник именуется «батюшкой», а супруга его – «матушкой». И всегда люди говорили о нем с любовью и нежностью: «Он наш Братец и притом еще ”Дорогой”; ”Дорогой” он для нас потому, что он нас отыскал, исправил, научил, вразумил словами Св. Евангелия, и в Св. Церковь послал, и ныне продолжает посылать» [20].


Испытания


Однако популярность проповедника вызывала пристальное и не всегда благосклонное внимание и светских, и церковных властей.

«Известности Чурикова немало содействовала печать. В течение последних 12 лет [т. е. c 1900 по 1912 гг.] столичные газеты постоянно уделяли ему внимание» [21]. Среди писавших о нем были известные авторы – М.М. Пришвин, Д.В. Философов и др.

«Были такие, которые относились к нему совершенно отрицательно, так как не усматривали в его деятельности ничего, кроме невежества, ханжества, шарлатанства и стремления проэксплоатировать народную темноту и суеверие. В этом смысле, сколько помнится, писал о Чурикове г. Дорошевич в газете ”Россия” в начале 900-х годов.

Но таких резко отрицательных отзывов о Чурикове в светской печати сравнительно очень немного. Большинство же лиц, писавших о нем, признают его личность далеко незаурядной, а некоторые – даже очень выдающимся человеком, способным сильно и благотворно влиять на людей» [22].

Тем не менее еще при начале проповеднического пути, в 1897 году, он был объявлен одной из газет «антихристом» [23]. И суждения такой «передовой» журналистики непостижимым образом иной раз смыкались с реакцией части духовенства.

Ревность Братца к молитве и спасению народа от пьянства послужила поводом к тому, что «священники, возмущаясь, говорили: ”Как он, простой мужик, нигде не учившийся, смеет объяснять Евангелие!”» [24].

Многотысячные собрания вокруг Чурикова «немедленно обратили на себя внимание полиции и духовенства… Духовенство заподозрило в Чурикове сектанта и только затруднялось, к какой именно секте его отнести.

– Не то пашковец, не то хлыст, – недоумевали православные священники и миссионеры.

Эти недоумения, однако, не помешали им возбудить против ”братца Иванушки” целый ряд различный преследований» [25].

Миссионерские издания «Колокол» и «Миссионерское обозрение» – в унисон с просвещенными газетчиками – старались «выставить Чурикова шарлатаном и обманщиком, действующим из корыстных видов» [26].

По результатам своих многолетних обличений Чурикова в периодической печати иеромонах Вениамин выпустил в 1911 году книгу «Подмена христианства», направленную против Чурикова и его деятельности. Здесь он «на основании своих личных ”наблюдений” приходит “без всякого колебания” к следующим выводам: 1) ”Чуриков постепенно отводит православных от Церкви” и 2) ”чуриковское движение противоцерковно, а следовательно, неправославно, следовательно, неправославен и сам Чуриков”» [27].

О. Вениамин «видит в нем только сектанта, только еретика… Он не хочет видеть морального значения проповеди Чурикова, его борьбы с пьянством, распущенностью, проституцией и хулиганством. На все это он почему-то закрывает глаза» [28].

Обвинения были многообразны: в том, что Чуриков носит большой крест поверх платья; толкует Св. Писание; исцеляет; имеет тысячи последователей.

Действительно, народная молва об исцелениях, чудотворстве Чурикова (поскольку ему удавалось отваживать людей от пьянства) широко распространилась и стала поводом к одному из главных обвинений против Братца. «Вас почитают за Христа, – говорил ему на одном из допросов профессор-миссионер. – Из писем, адресованных на ваше имя, имеющихся у меня, видно, что вас прямо обоготворяют» [29].

Но тут была не вина, а беда Чурикова. Такое не ново. История знает множество лжехристов, выдававших себя за Христа. Но были и «Христы поневоле», из-за неумеренных ревнителей и почитателей, подобно тому, как апостолов Варнаву и Павла чуть было не признали богами Зевсом и Ермием после чудесного исцеления хромого от чрева матери в Листре: «…боги в образе человеческом сошли к нам» (Деян. 14. 8-13). Так и Братец Иоанн попал в число «Христов» благодаря своим ретивым поклонникам. От подобных последователей он сам отрекался перед епископом Никандром: «Называющих меня Христом, пророком и Апостолом – таковых я осуждаю, и они в этом деле погрешают. А себя я признаю ничто иное, как медь звенящая и кимвал бряцающий во Христе» [30].

В то же время находились у Чурикова и его дела и заступники. «Ряд спокойных обстоятельных статей» поместил о нем в печати петербургский миссионер Д.И. Боголюбов [31]. Миссионер-проповедник о. игумен Арсений писал о нем: «… в беседах братца Иоанна я никаких ересей не нашел; наоборот… я глубоко уверился в том, что братец Иоанн говорит на основании Священного Писания и учения Свв. Отец… внушает… слушателям правила благочестивой жизни и почитание Св. Церкви Христовой и ее пастырей» [32].

А по поводу названия противочуриковской брошюры «Подмена христианства» его сторонники объяснялись так: «Братец Иоанн постепенно отводит народ от трактиров, портерных и прочих развратных притонов и старается привести в Св. Церковь… Чтобы защитить от позора Крест Христов, Братец Иоанн и старается постепенно подменить в таком народе разбойничье учение – учением Господа нашего Иисуса Христа, прельстить его словами Евангелия… – это и есть вся ”подмена” христианства Братцем Иоанном, которую о. Вениамин приписывает бесовскому наваждению…» [33].


Тернистый путь


Тем не менее недоброжелательные отзывы делали свое дело и осложняли деятельность проповедника. Чурикова задерживали светские власти (известен допрос его у губернатора в Самаре), привлекали к ответу власти церковные. Житие его было у всех на виду, и дела его ни от кого не были сокрыты, но все же ему многократно приходилось давать устные объяснения и письменные отчеты о своей деятельности духовным и светским владыкам. При том что еще в 1898 году он исповедовал: «Я никогда не отлучусь от Православной нашей Церкви, за которую наши отцы кровь пролили. Готов умереть и я и согласен переносить всякий глагол лжущий и гонения ради Церкви и Евангелия, потому что я родился в ней и крестился в ней, и научился в ней терпеть» [34].

Время от времени его объяснения приносили облегчение участи, свободу от преследований, даже некоторое вспоможение.

В обращении к митрополиту Санкт-Петербургскому Антонию (1900) Чуриков писал: «…прошу Вашего Высокопреосвященного благословения о беспрепятственности, дабы мне можно было таскать заблудших к Церкви» [35].

Рассказав подробно о своих устремлениях и конкретной деятельности, он приобрел, казалось, желаемую свободу:

«Я получил от митрополита благословение говорить слово Евангелия свободно… имею собственную квартиру для приема любителей слушать слово Евангелия, которых помещается до четырехсот человек, а иногда и более, два раза в неделю, т. е. в понедельник с 12 часов, в субботу с 12 часов и в воскресенье с 2-х часов. Ныне таковая обязанность возложена на меня необходимая благословением Владыки – митрополита… квартиру наняло общество трезвости, которые ныне находятся записаны в прошении Святейшим Синодом сто двадцать человек…» [36].

Но это было временное послабление. В последующие годы были закрыты вначале личные приемы, а затем неоднократно закрывались и сами беседы, что вызывало необходимость новых объяснений.

До 1905 года Братец Иоанн лично принимал народ с просьбами, а после прекращения личных приемов по указанию митрополита Антония (сказались, видимо, сила печати и революционная ситуация), люди стали обращаться к Братцу посредством записок. Такие заочные приемы посетителей проходили по понедельникам с 7 утра до 2-х часов дня.

«Личных приемов у меня нет, они закрыты по распоряжению духовной власти, а приходящие ко мне приносят записочки и просят помолиться об избавлении от пьянства и других пороков. И я молюсь за дверями в тайне, а Господь слышит молитву в тайне и подает скорбящим просимое явно, как они свидетельствуют об этом» [37].

В прошении министру внутренних дел в 1915 году он излагал историю своего пути:

«Мне было разрешено Его Высокопревосходительством П.А. Столыпиным вести духовно-нравственные беседы по отрезвлению народа от пьянства в духе Православной Церкви… Прошу, не откажите мне беспрепятственно бороться с народным пьянством и другими пороками на пользу Св. Церкви и на пользу своему Государству…

Я должен идти по написанному, как говорит Апостол: братия, если кто обратит грешника с ложного пути, т. е. пьяного, тот пусть знает: он спас его душу от смерти и много прощается ему грехов (Иак. 5. 20).

Да, я сознаю свою вину в том, что без благословения епископского читал слово Божие погибшему в пьянстве народу, но я много раз обращался к земным Владыкам за благословением, но они мне его не давали да, кроме того, в тюрьму сажали без суда. При виде такого сурового поступка по отношению ко мне я не мог дождаться, когда меня земные Владыки благословят.

Тогда я обратился к Небесному Владыке и просил Его помочь мне вытаскивать погибших из кабака к Церкви, вспоминая слова Давида: Господи, духом владычним укрепи и утверди мя, и научу беззаконныя путем Твоим, и нечестивии к Тебе обратятся (Пс. 50. 14,15)… Несколько тысяч беззаконных пьяниц обратились из трактирной жизни в лоно Православной Церкви» [38].

И в его словах не было преувеличения собственных заслуг. Вот свидетельство репортера, который «с трудом пробился» через «пятисотенную толпу», внимавшую проповеди Чурикова. «Тут же толпа народа, – пишет репортер, – верила и послушно исполняла приказания Братца… Сколько рассталось с порочной жизнью пьянства и которые по десять лет не были на духу Причастия, а потом стали ревнителями Церкви так, как раньше ревновали к кабаку…» [39].

Через его проповеди «тысячи пьяниц, алкоголиков, развратников, воров и опорочников перестали пить, развратничать, воровать и нищенствовать и ведут теперь трезвую, чистую, трудовую и вообще нравственную жизнь. Они совсем ничего спиртного не пьют, табаку не курят, бранных слов не употребляют и даже мяса не едят» [40].

Можно предположить, что деятельность Чурикова не только способствовала отрезвлению тысяч пьющих, но и готовила ту общественную атмосферу, в которой стало возможным принятие «сухого закона» в последующем.

Таковы были реальные результат его проповеди, и недаром он сам писал: «Такая вера народа не заглохнет даже после моей смерти» [41].


Обет трезвости


Вера эта, действительно, не заглохла и после кончины Братца. И поныне трезвящиеся продолжают обращаться к нему с записками, где просят его молитв, и по вере обретают просимое. Желающие избавиться от пьянства приносят обет, как он учил, и получают избавление от этого и сопутствующих пороков.

Так было заведено самим Братцем: «У нас правило: вступающий в наше ”Трезвое Братство” должен дать обет навсегда бросить пить водку и не на срок только (он должен очиститься на исповеди перед священником и причаститься Св. Таинств в начале трезвой жизни), а в знак того, вместо всяких членских билетов, от меня получает кусочек сахара. Этим я новоначальному говорю, что и его жизнь будет сладкой, если он бросит пьянство» [42].

Преодолеть грех пьянства, преступления и пороки помогают сердечное покаяние, горячая молитва, Св. Таинства и обет трезвости и воздержания. Действие обета подобно лекарств, врачующему язву греха. Сам по себе обет воздержания не гарантирует вечной жизни, однако, отсекая соблазн, содействует делу спасения души дающего обет и душ ближних.

Одно только воздержание от употребления от алкоголя не гарантирует и отсутствия «сухого пьянства». Пьянство не единственный грех, оскверняющий человека, который должен быть храмом Божиим. Трезвость – это более широкое понятие. «Трезвость – христианская умеренность в употреблении пищи и пития, равно как особенная, непрестанная бдительность над собою в охранении души и тела от всяких нечистых, греховных мыслей, пожеланий и дел» [43].

За возвращение человека к своему высокому предназначению и боролся И.А. Чуриков, который учил на своих беседах православному взгляду на человека и на мир: «Сами собою мы не исцелились бы, если бы не всемогущее, всеисцеляющее слово Божие. Когда Христос Спаситель проповедовал, то благодать исходила из уст Его; этою благодатию, т. е. Своим учением, Он исцелял людей, оживотворял их; и теперь Он целит и оживотворяет Своею Благодатью, Святыми Таинствами, словом Евангелия…» [44].

Полагаясь во всем на Господа, Иван Алексеевич уже и в атеистические времена не переставал взывать: «Боже милостивый и милосердный! Отрезви всех нас, дай нам жизнь трезвую, чистую, православную!» [45].


Из писем и бесед И.А. Чурикова


«Как русский человек, я стремлюсь религиозно обновить и отрезвить Русь» [46].

«В настоящее время Россия погибает от пьянства, и все Правительство, начиная от Государя Императора, и кончая последним гражданином, - все говорят об отрезвлении народа… Наша прямая обязанность – спасать Россию и бороться с пьянством» [47].

«Я говорю…что надо приводить народ к покаянию» [48].

«Только через покаяние мы можем избавиться от нужды и бедности и исцелиться от болезней, и через покаяние мы сможем получить Царство Небесное» [49].

«Работа Божия – это уговаривать братьев от пьянства, распутства и всех пороков и преступлений. Это самая высшая работа» [50].

«Я не гнушался принимать отбросы людей разного рода без различия их вероисповедания. Старался обратить сердца детей к отцам и сердца отцов к детям. Не укорял их и не входил с ними в словопрения, помня слова Апостола Павла, что от прения не будет пользы Церкви.

Вот почему в них загоралась искра Божия, и, по любви ко мне, даже некоторые иноверцы сделались православными» [51].

«Сейчас я вижу тех, которые были опорочниками, а теперь все одеты, и никто из них не скажет, что я спасал его, давая ему деньги или суля материальные выгоды. Нет, я прежде всего стараюсь словом Божиим, словами пророков и словами Евангелия пробудить в человеке веру» [52].

«Ныне, во удостоверение факта действительности, пьяницы воскресли из мертвой жизни, то есть перешли из кабака в Св. Церковь» [53].

«Христос Бог мне, ничтожному, помог уговорить пьяных братьев… которые и образовались тысячным кружком во славу Господа. И каждый воскресный день они видят добрые трезвые дела и прославляют Отца Небесного по Евангелию (Мф. 5. 16). И радуюсь о том, что Господь через Святую Церковь дал им трезвую жизнь» [54].


Обвинительный приговор разума пьянству
Слово Братца Иоанна Самарского Чурикова. 19 апреля 1923 года


Я обвиняю алкоголь в том, что он лжец и обманщик, который расслабляет человека; обещая согреть, он морозит его и, называясь живительным, причиняет лишь болезни и убивает жизнь.

Я обвиняю алкоголь в том, что не проходит дня, в который он не довел бы людей сильных до чахотки или не поразил бы ударом паралича.

Я обвиняю алкоголь в том, что он – гнусный злодей и разбойник, грабящий у рабочего люда заработанные трудом и потом деньги, и гонит их в больницы и тюрьмы.

Я обвиняю алкоголь в том, что он вероломный изменник, который сгубил материально и нравственно миллионы людей и целые нации и государства.

Я спрашиваю:

– Кто мерзок Господу и противен людям?

– Пьяница!

– Кто беден?

– Пьяница!

– Кому помощь и добро не на пользу?

– Пьянице!

– У кого дети и жена несчастны?

– У пьяницы!

– У кого, как из грязного источника, всякая грязь и сквернословие льется?

– У пьяницы!

Я утверждаю со всей решительностью: пьянство отчуждает людей от Бога и храма Божия!

Пьянство отцов и детей делает врагами друг другу!

Пьянство разлучает жен и мужей!

Пьянство по судам водит, на каторгу в кандалах гонит, в тюрьмы, в больницы!

В сумасшедшем доме пьяница – свой человек.

Трезвый и благочестивый человек служит Богу, а пьяница – дьяволу!

От вина вся беда!

В вине человек веру, и разум, и стыд, и совесть, и здоровье, и свое благополучие, и свое спасение губит!

Юноши и дети! Запомните навсегда! Погибель начинается с первой выпитой рюмки!

Запомните, что всякий человек, соблазняющий чистую молодую душу на пьянство, проклят. Тому было бы лучше повесить жерновый камень на шею и потопить его в глубине морской!

Запомните, что пьяница Царства Божия не наследует.

Запомните это хорошенько! Сами не пейте и другим не давайте!

Боже милостивый и милосердный! Отрезви нас всех, дай нам жизнь трезвую, чистую, православную!



Ссылки


В статье использованы письма и беседы И.А. Чурикова и материалы современной ему печати.

[1] Письмо 51. К новоузенским вдовам. 21 августа 1902 г.

[2] Письмо Илье Прокофьевичу. 1900 г.

[3] Письмо Иоанну Павловичу и всем сродникам по плоти.

[4] Письмо 68. Объяснение министру внутренних дел. 9 февраля 1915 г.

[5] Письмо 56. Пастырям Православной Церкви и всем моим друзьям. 18 апреля 1910 г. – Газета «Новая Русь», 1910, 21 апреля.

[6] Беседа 14 ноября 1910 г.

[7] «Братцы» и трезвенники. М., 1912. С. 32.

[8] Давыдов, Фролов. Духовный партизан. СПб., 1912. С. 15.

[9] Бересков Р.Я. Братец Иоанн Чуриков. – Газета «Гроза», 1911, № 291.

[10] Пругавин А.С. «Братцы» и трезвенники. С. 52.

[11] Беседа 21 ноября 1910 г.

[12] Беседа 29 августа 1910 г.

[13] Беседа 27 июня 1910 г.

[14] Давыдов, Фролов. Духовный партизан. С. 24.

[15] Беседа 21 ноября 1910 г.

[16] Пругавин А.С. «Братцы» и трезвенники. С. 18.

[17] Письмо 47. К папаше Алексею. 14 сентября 1900 г.

[18] Письмо 44. Прошение в Святейший Правительствующий Синод. 9 апреля 1900 г.

[19] Пругавин А.С. «Братцы» и трезвенники. С. 21.

[20] Давыдов, Фролов. Духовный партизан. С. 32.

[21] Пругавин А.С. «Братцы» и трезвенники. С. 24.

[22] Пругавин А.С. «Братцы» и трезвенники. С. 25.

[23] Письмо 33. Сестрице Агриппине.

[24] Пругавин А.С. «Братцы» и трезвенники. С. 75.

[25] Пругавин А.С. «Братцы» и трезвенники. С. 35.

[26] Пругавин А.С. «Братцы» и трезвенники. С. 25, 26.

[27] Пругавин А.С. «Братцы» и трезвенники. С. 78.

[28] П.ругавин А.С. «Братцы» и трезвенники. С. 81, 82.

[29] Письмо 65. Допрос Братца Иоанна у епископа Никандра миссионером, профессором Айвазовым И.Г. 4 февраля 1914 г.

[30] Письмо 63. Допрос Братца Иоанна епископом Никандром. 27 апреля 1913 г.

[31] Пругавин А.С. «Братцы» и трезвенники. С. 26, 27. (См также: Боголюбов Д. Братец Иоанн Чуриков как религиозный проповедник среди петербургского простонародья. – «Приходской священник», 1911, № 14-16).

[32] Давыдов, Фролов. Духовный партизан. С. 47.

[33] Давыдов, Фролов. Духовный партизан. С. 17.

[34] Письмо 25. Третье послание от Иоанна петербургским братьям. 1898 г.

[35] Письмо 41. Прошение Высокопреосвященнейшему митрополиту Санкт-Петербург-скому Антонию. 1 марта 1900 г.

[36] Письмо 47. К папаше Алексею. 14 сентября 1900 г.

[37] Письмо 76. Второй ответ миссионерам Братца Иоанна Чурикова. – Газета «Новь», 1914, 1 апреля.

[38] Письмо 68. Объяснение министру внутренних дел. 9 февраля 1915 г.

[39] Письмо 17. Братьям и сестрам. Июнь 1898 г.

[40] Трегубов И. Беседы «братца Иоанна». СПб., 1911. Предисловие.

[41] Письмо 76.

[42] Чуриков И.А. Моим друзьям и недругам (открытое и сердечное заявление). – «Церковные ведомости», 1910.

[43] Библейская энциклопедия. М., 1891. С. 705.

[44] Беседа 6 ноября 1911 г.

[45] Чуриков И.А. Обвинительный приговор разума пьянству. 19 апреля 1923 г.

[46] Письмо 56. Пастырям Православной Церкви и всем моим друзьям. 18 апреля 1910 г.

[47] Письмо 65.

[48] Беседа 3 октября 1910 г.

[49] Беседа 26 февраля 1912 г.

[50] Беседа 27 марта 1911 г.

[51] Письмо 56.

[52] Беседа 11 июля 1910 г.

[53] Письмо 41. Прошение Высокопреосвященнейшему митрополиту С.-Петербургскому Антонию. 1 марта 1900 г.

[54] Беседа 25 декабря 1910 г.

1988-2024 © ОУ «Международный институт резервных возможностей человека»
2013 © EasyDraw. Создание сайтов. Сайт оптимизирован под Internet Explorer 8+
Вход На главную  Написать администратору  Карта сайта